Вероятность того, что нам с вами когда-либо посчастливится увидеть икону XVI века, чрезвычайно мала. Нет, увидеть не в музее, и даже не в частной коллекции, где она предстает перед зрителем в отреставрированном виде. А, скажем, в обыкновенной квартире или антикварной лавке, где икона – это просто черная доска с едва различимым изображением, взбугрившейся и шелушащейся поверхностью, зачастую поврежденной грибком. Но именно такими увидели донецкие коллекционеры Глеб Гусаков и Олег Зданович четыре иконы XVI века: “Троица”, “Успение Богоматери”, “Благовещение” и “Вознесение Господне”. Которые, как оказалось, были из одного иконостаса – церкви села Бережная Дуброва, что в Архангельской области России. История приобретения, процесс реставрации, установление даты написания этих памятников древнерусского искусства изложены в книге “Хроники спасенного иконостаса”, которая увидела свет летом этого года.

– Глеб Владимирович, с чего все начиналось? Как в Ваших коллекциях оказались эти иконы?

– Началось все с “Троицы”. Однажды позвонил знакомый дилер и сказал, что у него есть интересная икона. Я приехал. Он вынес большую доску. Доска была черной, даже чернейшей, так что сразу трудно было распознать сюжет. Это была “Троица”, в которой, увы, не хватало четверти – с большей частью изображения правого ангела. Но икону я приобрел. Дома я не мешкая произвел пробное раскрытие на верхнем поле. Первая олифа сошла достаточно легко, и я увидел на поле характерную празелень восемнадцатого века. Поля, предположительно, поновлялись. Участок фона оказался записан разбеленной охрой, а под ней в мощную лупу я еле разглядел красивую древнюю олифу. То есть фон тоже был записан. Надо было разбираться не спеша, и я отставил икону. Тем более что ее посмотрели мой отец, профессиональный реставратор, и Олег – и все пришли к выводу, что в руки попало что-то необычное…

– Как Вам удалось отреставрировать иконы, которые были в таком тяжелом состоянии?

– Действительно, процесс реставрации трудоемкий и занимает немало времени. Как он происходит? Для каждой конкретной иконы реставрационный процесс имеет свои оттенки, но в общих чертах он таков. Приобретенным иконам на первом этапе реставрации мы укрепили красочный слой живописи. Для этого применялась технология, разработанная моим отцом специально для реставрации икон и картин, имеющих вздутия и шелушения. На втором этапе мы приклеивали отслоившиеся фрагменты паволоки и авторского левкаса. Таким образом лицевая поверхность иконы была укреплена. После этого разошедшиеся доски скрепили с помощью скоб, а щели с обратной стороны заполнили древесными опилками, пропитанными клеевым составом.

Затем нужно было удалять потемневшую олифу. Для этого на небольшом участке иконы мы попробовали различные методики раскрытия, которые позволили правильно выбрать состав, размягчающий старую олифу. После того как она была снята, живопись снова укрепили клеевым составом. На следующем этапе реставрации мы восстанавливали авторский левкас в местах его утрат, а в конце протонировали эти утраты и вскрыли икону специальным лаком.

– К Вам эти иконы попадали в разное время и от разных дилеров. Как Вы устанавливали их происхождение?

– Сразу скажу, что большую помощь в этих вопросах нам оказала Ирина Леонидовна Бусева-Давыдова, которая дала экспертное заключение по нашим иконам. И вообще, ее помощь оказалась неоценимой. Но об этом позже.

О происхождении икон кое-что рассказал торговец. Оказалось, что иконы были из села Бережная Дуброва, где была древняя церковь. При советской власти, в начале 30-х годов, церковь разрушили, а иконы разобрали по домам люди. Тогдашняя хозяйка икон забрала их с собой на Украину, где они стояли в отдельной комнате. После того как она умерла, иконы отнесли в сарай и забыли о них… Потом предоставился случай о них вспомнить. Так они оказались у нас. Но мы понимали, что это всего лишь рассказ. И тут помогла Ирина Леонидовна. Она связалась с Т. М. Кольцовой из Архангельского музея. И та подтвердила, что в Бережной Дуброве уже в ?VI веке существовал приход, который был закрыт именно в 1932 году.

– А почему Вы решили, что найденные Вами иконы именно ?VI века?

– Для этого существует ряд признаков, которые должны быть известны специалистам. Например, на иконах “Вознесение” и “Троица” особым способом написаны горки. Похожие горки встречаются исключительно до конца ?VI века. С начала XVII века они пишутся уже по-другому, становятся более округлыми. Также есть свои признаки и в ликах: только на древних иконах у святых глаза с такими крупными зрачками. В иконе “Успение” также многие признаки указывали на вторую половину XVI века: форма ложа Богоматери, изображенная в обратной перспективе подушечка под Ее главой, расположение ангела и иудея, особый способ украшения одежд и ложа. Наши предположения подтвердила и Ирина Леонидовна, датировав иконы концом XVI столетия.

– Что Вам позволило отнести иконы к кисти неизвестного талантливого мастера?

– Окончательный вывод делали не мы, а Ирина Леонидовна. Мы лишь строили свои гипотезы, пытаясь отнести этого мастера к какой-либо известной нам школе. Даже спорили – московские это иконы или строгановские, так как находили в них характерные признаки и тех, и других. Спор разрешился неожиданно: Ирина Леонидовна сказала, что правы мы оба. В иконах есть признаки строгановской школы, но есть и моменты, которых у Строгановых не было. Иконописец, по ее словам, северный, но наверняка бывал в Москве и видел привезенные туда в XVI веке византийские образцы. А также все росписи московских храмов. При написании икон ориентировался на рублевские письма. Тогда же она и сделала вывод, что это был неизвестный иконописец московско-строгановского круга. О чем она и написала в экспертном заключении: “Иконографический и стилистический анализ показывает, что иконы из Бережной Дубровы создавались не местным мастером, а художником, относившимся к московско-строгановскому кругу. Он хорошо знал как традиционные иконографические схемы, так и новшества, появившиеся в основном под греческим влиянием во второй половине – конце XVI столетия. Можно думать, что автор икон из Бережной Дубровы имел возможность общения с московскими иконниками и даже, возможно, видел какие-то греческие произведения последней четверти XVI века. Именно эти обстоятельства дали ему высокую степень свободы творчества и позволили обогатить старую иконографию достаточно индивидуальными выразительными деталями. К сожалению, имя иконописца остается неизвестным, но созданные им произведения настолько индивидуальны, что нельзя исключать новых находок его творческого наследия в фондах музеев, в действующих храмах или в частных собраниях”.

– Почему в своей книге Вы сделали целый раздел, назвав его “Советы начинающим коллекционерам”?

– Я полагаю, что не мы первые и не мы последние, на кого оказала большое влияние замечательная книга В. Солоухина “Черные доски”. Понятно, что будут появляться люди, которым небезразлично искусство иконы, которые действительно хотят стать “охотниками, а не промысловиками”. И вот их-то и хотелось бы предостеречь от ошибок, которые на первых порах совершали мы сами. Для этого мы подробно описали, как изготавливали иконы, постарались указать некоторые признаки, позволяющие определить время создания иконы. А также посчитали нужным передать “легенды”, которые рассказывают торговцы желающим приобрести у них “древнюю” икону. Надеюсь, книга принесет пользу и начинающим коллекционерам.

– Как можно охарактеризовать частные коллекции икон в Украине? Каково их количество? Тематика? Многие ли стремятся выставить свои коллекции?

– Частные коллекции икон в Украине, несомненно, есть, и немало, однако только некоторые из них (в книге есть соответствующие упоминания) и сравнительно недавно стали открыты для широкой общественности. Основная тематика иконописных собраний в Украине – это либо украинская икона, либо русская иконопись Нового времени, как правило, девятнадцатого – начала двадцатого веков: иконы Палеха, Мстеры, Москвы. Собраний, содержащих большое количество действительно древних памятников, мы не знаем. Однако в последнее время тенденция к “легализации” частных собраний в Украине нарастает (а в России явление уже приняло массовый характер), может, и увидим что-либо любопытное. К сожалению, в Украине есть проблема достоверной и квалифицированной экспертизы именно древнерусских икон: зачастую в собраниях можно встретить памятники интересные, но снабженные самой фантастической атрибуцией.

– В Ваших книгах уже не первый раз звучит сочетание “донецкие коллекционеры”. Можно ли говорить, что им (или их коллекциям) присущи какие-то специфические черты?

– Существует круг людей, которые под нашим влиянием тоже начали собирать иконы и достигли в этом определенных успехов. А один из наших учеников уже собрал значительную коллекцию, думаю, в будущем он тоже захочет опубликовать свои памятники. Что же до индивидуальности собраний… Каждый собиратель вкладывает в коллекцию частичку своей души, личности, поэтому в любом собрании, несомненно, можно отыскать специфические, присущие только данному собранию, черты. Кто-то отдает предпочтение поздней иконописи, кто-то более тяготеет к барокко, кому-то по душе древние “намоленные” иконы. Однако это некий акцент. В целом же всякий собиратель желает, чтобы у него были представлены по возможности все письма и школы. Хотя это и недостижимый идеал.

– Несмотря на огромную проделанную работу, Вы не собираетесь останавливаться на достигнутом…

– Да, мы готовим следующий проект, в котором будут представлены образцы русской, украинской и греческой иконописи. А также обзор целого региона, иконы которого практически не исследованы. Но если говорить о более отдаленных перспективах, то мы мечтаем открыть в Донецке музей, посвященный православной иконописи. Ведь многим открытым нами памятникам место именно там, тем более что Святейший Патриарх Кирилл благословил это начинание.

Вышла в свет книга донецких собирателей икон “Благовещение. Хроники спасенного иконостаса”

Интервью с Глебом Гусаковым и Олегом Здановичем, донецкими собирателями икон, об их книге “Хроники спасенного иконостаса”, которая увидела свет летом этого года. Видео.