На окраине Донецка, в поселке Григорьевка есть храм с многолетней историей, возведенный еще во времена правления святого страстотерпца Николая II, восстановленный после Великой Отечественной войны, переживший годы советской разрухи и гонений. Долгое время настоятелем там был протоиерей Димитрий Черный. Его трудами было отреставрировано здание этого дома Божиего, после его кончины служить в Свято-Николаевском храме стал протоиерей Виктор Кобзарь. Он продолжил восстановительные работы храма. Приятно осознавать, что молодежь этого поселка тоже помогает приходу в этом богоугодном деле. Общаясь с батюшкой, они часто задают такие вопросы, на которые не всегда могут ответить их друзья или родители. Накануне Международного дня студентов, группа молодых людей пообщалась с отцом Виктором, который рассказал о своей жизни и разъяснил некоторые интересующие молодежь вопросы.

– Скажите, батюшка, вот некоторые люди говорят: “Раньше было лучше!” Так ли это? И что Вы можете сказать по этому поводу?

– Есть люди, которые говорят, что раньше было лучше. Но это смотря о чем говорить и что иметь в виду. Тогда мы были молоды, полны сил и решительности бороться. Если расценивать качество нашей жизни, то люди жили беднее, но более сплоченно. Помогали друг другу, делились последним. Помню я и такие времена, когда уполномоченные не давали регистрацию и священник не имел права служить. Эти люди не управляли Церковью, но влияли на нее. А если еще более ранний период взять, то можно удивиться, сколько храмов было уничтожено, тысячи священников отправляли в ссылки. Вот сейчас на дворе дует прохладный ветерок, листики желтеют, опадают, а до этого было лето – все цвело, буйствовала зелень, светило и грело солнце. Так и в жизни человека проходят разные периоды.

– Отец Виктор, расскажите о себе, о том, как вы стали священником.

– 1980 году после восьмого класса я поступил в Донецкий металлургический техникум, по окончании которого меня направили работать на доменную печь в Кривой Рог. Работа эта довольно серьезная, сложная и требующая физических усилий. Проработал я там с весны до осени – полгода. Так как на заводе не хватало рабочих, меня хотели оставить работать возле доменной печи еще на два года. Но в это время как раз шел призыв в армию, мне было 19 лет. И вот, поговорив с военкомом, я отправляюсь домой, в Донецк. Для моих родителей было большой неожиданностью, что меня так быстро призвали на службу. Служил я в Казахстане, в Алма-Ате. Отслужил полгода и заболел, простудился. Несколько месяцев меня лечили в госпитале, затем комиссовали и отправили на родину. Когда начал устраиваться на работу, с меня стали требовать справку врача, о том, что я работоспособен. Поехал я к доктору, а тот положил меня в нефрологию, где я проходил достаточно долгое лечение. Все это время пробыл я в лежачем положении и по возвращении домой понял, что уже разучился ходить. Но, с Божьей помощью, я потихоньку начинал сам вставать. Пришло лето, и я поехал поступать в семинарию. Меня приняли. По окончании семинарии я женился. Затем меня распределили служить на приход сначала в Донецкую область, а затем в Одесскую. Я сменил много приходов, побывал в разных храмах. У меня уже был сын. И вот однажды я снова серьезно заболел. И буду ли я жить, никто не знал. Но Господь сохранил мне жизнь. Год я пролежал в больнице, а потом дома. За это время я многое пережил и понял, что Господь ведет человека так, как нужно ему идти, чтобы спастись. Бывает, что люди иногда просят что-то у Бога, а не получают. А через время понимают, как хорошо, что того, что они просили, им не далось. Слава Богу, у меня есть семья, растет внук, есть силы, и я могу служить. Благодарность человеку к Богу должна быть за все и всегда. Я больше 30 лет служу священником. Конечно, были разные времена, разные периоды. В 80-е годы, когда я стал батюшкой, существовали уполномоченные по делам религии, которые от имени государства заправляли в церквях. Тогда было совершенно иное отношение к храмам и православной вере. Да и мы были другими. Не было возможности создавать воскресные школы, просто общаться с людьми. Священник должен был прийти, отслужить требу и молча идти домой. Даже на Пасху и другие большие праздники запрещали появляться молодежи в церкви. А если кто-то и приходил, старались на подходе к храму отправить ребят домой. Когда крестили кого-то, то записывали фамилию и имя. А потом у их крестных и родителей были неприятности. Венчаний тогда было очень мало. И люди отвыкли от таких важных в жизни православного человека церковных таинств. Да и мало того, в памяти у народа осталось хрущевское время, когда храмы закрывали, притесняли людей. Первое потепление было на 1000-летие Крещения Руси. Тогда заметили, что есть прихожане, есть храмы. Ведь до этого о церкви вообще молчали. А тут – праздник, батюшки и архиереи в Москве, Киеве, да и в других городах духовенство в облачении ходило по улицам. Нас фотографировали, удивлялись: “Оказывается, у нас есть Церковь! – говорили люди. – Посмотрите, священник идет в рясе, с крестом, в камилавке”. Было богослужение, торжественный акт, собрание провели. Об этом всем говорили по радио, писали в газетах. Для нас это было радостно и необычно. И после этого стало меняться отношение государства к Церкви. Теперь уже появилась возможность восстанавливать древние храмы. Сейчас о Церкви, о вере можно услышать и в школе, и в институте. Люди идут в храм.

В нашем храме появилось много прихожан. В воскресенье, когда у людей выходной, родители очень часто приводят на службу деток. Появляются маленькие христиане. Когда ребенок подходит к чаше, он уже самостоятельно складывает ручки, громко говорит свое имя, знает, как зовут батюшку. Ребята подходят под благословение, задают вопросы священнику. Молодые родители тоже приходят, советуются. Слава Богу, есть люди, которые идут в церковь, стремятся, ищут и получают.

– Батюшка, сразу бросается в глаза, что храм, настоятелем которого Вы являетесь, очень старый. Расскажите, как удалось сохранить его таким.

– Было время, когда отец Димитрий был здесь настоятелем, а я служил в храме на Григорьевке. Но сейчас меня перевели сюда. Этот храм изменился, его помыли, почистили, в порядок привели. Владыка Иларион спрашивал у меня, чем я хочу заняться в первую очередь. Долгое время здесь не было реставрации. Штукатурка осыпалась, краска облущилась. Нужно было навести красоту хотя бы снаружи. Внутри предстоит провести очень много сложной работы. Но, как оказалось, здесь тоже не меньше. Ребята, которые занимались покраской, сначала связались с реставрационной Петербуржской службой, узнавая о новых материалах и технологиях. Сначала они покрывают старую штукатурку специальным раствором, затем под напором воды все смывают, шпатлюют, готовят грунтовку и потом уже новой, хорошей краской покрывают. Но тут оказалось, что во время дождя от старых медных отливов оставались ржавые потеки на стене. И решили медь убрать и положить булат. В пономарку и ризницу затекала вода. И когда начали смотреть, что делается на крыше, оказалось, что она вся сгнила, бревна разрушились, и все упало вниз. Все убирали, заново сделали крышу. Люди помогли, подвели газ на территорию храма, а теперь мы переделали котельную, сделали отдельную – для газа. Если Владыка благословит, и если будет какая-то помощь, то мы планируем в будущем году построить небольшое строение, в котором будет просфорная, крестильня, возможно, и воскресная школа. И, конечно же, реставрация храма внутри. Алтарь расписан давно. Этим занимался владыка Варнава, ещё будучи дьяконом. Люди приезжают и говорят: “У вас такой храм красивый, уютный, намоленый”. И действительно, осталось всего два храма старинных на окраине Донецка – на Григорьевке и в Старомихайловке, выстроенные до революции и сохранившиеся до нашего времени.

Церковь всегда существовала в те времена, когда была гонима. Тогда она была крепка, выстаивала любые испытания. Я не знаю, как относиться к пророчествам, но святые старцы говорили, что будут времена спокойные, но ненадолго. Можно ожидать всего.

– Большинство современных подростков не желают слушать опытных и умных людей, считая себя во всем подготовленными к будущей жизни. И все-таки, что может сказать такому молодому человеку опытный православный священник?

– Наставить на путь праведный сложно и трудно. Сейчас людей настраивают так, что ты можешь не учиться, не трудиться, не работать, не набирать опыта. А просто угадать букву в каком-то слове и выиграть миллион. Но ничего хорошего из этого не будет. И даже если человек получит эти деньги, он не сможет ими распорядиться. Он просто не будет знать, что с ними делать. Истратит за неделю и останется ни с чем. В нашем обществе в последние годы сформировалось социальное неравенство, и некоторые подростки видят в этом для себя проблему. Само по себе богатство – это не порок. Нужно уметь распоряжаться им, правильно сделать выбор. И бедность тоже не заслуга. Если человек будет сидеть, сложа руки, то он так и останется в нищете, а если сильно захотеть, то, естественно, можно выбраться оттуда. За нашу молодежь нужно молиться. Просить Бога бабушкам, дедушкам, мамам и папам за них. Потому что в таком возрасте много искушений, много соблазнов и много отрицательных примеров. Если будешь стараться, приложишь силу воли и желание, то, конечно же, изменишься в лучшую сторону. А опустить руки и сказать: “Я ничего не могу, у меня ничего не получается” – может каждый.

– Как научиться молодому поколению правильно определить главную цель в жизни?

– Цель в жизни не всегда можно выбрать самостоятельно. Бывают глобальные цели, к которым человек стремится долгое время, бывают абстрактные и пустые, кто-то хочет стать академиком. Что для этого нужно сделать? Нужно закончить институт, аспирантуру, защитить докторскую диссертацию, проработать лет 30 или 40 в учебном заведении и только лишь потом, ты, может быть, станешь академиком. Бывают люди, которые начинают приходить в православную веру, начитавшись о ней книг, восприняв только самые поверхностные слои учений. Из-за таких бывает масса проблем. Они приходят в церковь и сразу хотят геройствовать: седлать перестановку, покрасить, убрать. При этом сами ничего не знают, нахватались верхушек и начинают проповедовать, создавать кружки, сообщества, у которых появляются последователи. Сейчас очень много хороших книг, полезных, написанных святыми отцами, жившими в 6-7, в 15 веках где-то в пустыне или монастыре. И кто-то вот прочтет об этом и тут же захочет повторить их подвиг. А как же семья, работа, дети? Все это становится на второй план. Думаю, таких людей надо опасаться. Главное – молиться. Хочу пожелать всем, чтобы Господь их защищал. А те добрые желания, которые мы просим, пусть Бог благословляет. Многая и благая лета вам!