У Бога все живы. Но весть о кончине духовного пастыря архимандрита Свято-Успенской Святогорской Лавры Серафима коснулась острым клинком: 1 августа 2020 год, в день тезоименитства, на 68-ом году жизни перестало биться сердце молитвенника и возобновителя древней обители. Печаль заполонила души великого множества людей, которые прибегали к его помощи, вдохновлялись его проповедями и наставлениями. Мирское имя отца Серафима – Николай Иванович Лаврик.

Возрождение Свято-Успенского Святогорского мужского монастыря в начале 90-х годов стало событием огромной важности для густонаселенного Донбасса и Харьковской области. «Жатвы много, а делателей мало», – эти слова Спасителя как нельзя лучше характеризуют обстановку того времени. Монастырь как путеводная звезда привлекал к себе ищущих образцов святости, духовного руководства, не только близлежащих мест, но и отдаленных уголков бывшего Союза. Старинные постройки, красота природы, благообразные лица монахов, стройное храмовое пение создавали неповторимый образ духовной пристани. Каждый, кто погружался в эту атмосферу, чувствовал на себе благотворное влияние древней обители, которая щедро награждала невещественными дарами. Шаг за шагом для паломников приоткрывались все новые и новые грани православия – в распорядке жизни обители, в чудном пении, во вдохновенных проповедях иеромонахов, в трудах на монастырских послушаниях, в участии в Таинствах Святой Церкви. Можно было из года в год приезжать в монастырь и видеть постоянные изменения – возрождение храмов, строительство новых корпусов, благоухающие цветники. Но наступал такой момент, когда душе сообщалось  что-то очень сокровенное, и словно луч озарял внутренний мир. Для кого-то шелестом травы, для кого-то ударом грома звучало имя: отец Серафим.

Келья первого настоятеля монастыря после его возрождения в 1992 году находилась в укромном уголке монастырского двора. Это поистине была «хибарка»,  с маленькими окошками, узкой наружной лесенкой, ведущей на второй этаж старинного корпуса. В тесном «приемном покое» и на лестнице в обозначенные расписанием дни помещалось большое число людей. Священнослужители, монашествующие, миряне всех сословий и возраста в напряженном ожидании встречи с батюшкой слушали чтение душеспасительных книг. Чаще всего это были книги прославленного ныне старца Паисия Святогорца. Вместе с тем каждый еще и еще раз пересматривал свою жизнь, готовясь задать самые важные вопросы. Перед дверьми его кельи паломники проходили свои духовные университеты. А бывало, что чуткий человек получал ответ, сидя на скамеечке, еще даже не попадая в келью на прием. И нередки были случаи, когда паломник говорил: «Я уже услышал, мне незачем идти к старцу».

Когда народа собиралось очень много, то отец Серафим выходил в общую комнату и начинал беседу. Он словно читал в их головах прибывших паломников вопросы и старался дать на них исчерпывающий ответ. Если кто-то хотел задать короткий вопрос, то он мог при всех спросить батюшку. Кроме этого отец Серафим касался очень важных тем, о которых паломники даже не задумывались. После беседы часть людей уходила, так как они спешили домой, а остальные ожидали возможности все же попасть на прием к батюшке. Отец Серафим записывал имена тех, о ком просили помолиться. Он говорил, что молится о них 40 дней.  Еще он благословлял иконочками. Счастливцы, которые попадали в батюшке на прием, выходили окрыленные, с радостными раскрасневшимися лицами, благодаря Господа и желая успеха оставшимся. Они держали в руках простые иконочки как драгоценное сокровище, унося в глубине своего сердца слова старца.

Прием начинался после Литургии в 11 часов и продолжался до поздней ночи. Перед началом вечерней службы в 17 часов батюшка выходил и благословлял всех идти на службу. Но самые стойкие все же оставались, чтобы побеседовать с батюшкой с глазу на глаз.

Отец Серафим был человеком тонкой духовной организации, деликатным и тактичным. Но если этого требовал случай, он мог в «хирургических целях» обличить тайный грех, который сам человек не замечал в себе или боялся открыть это на исповеди.

Батюшка был очень скромен, никогда не превозносил себя. Говорил иногда: «Есть старцы, а мы старцi» (то есть, просто старики). Тем, кто приходил к нему после Литургии в храме,  говорил: «Вы уже так много получили, чего же вам еще?»,  т.е. имея в виду благотворное влияние Литургии на тело, душу и дух человека.

Батюшка много лет страдал от болезни сахарного диабета, принимал инсулин, он должен был питаться по часам, иметь отдых. Но он лишал себя всего этого ради людей. Он не принадлежал себе, растрачивая свое здоровье. Иногда в коридор выходил келейник и говорил, что батюшке плохо, и он не может принимать. Тогда все присутствующие начинали горячо молиться и просить Господа и Божью Матерь исцелить батюшку. И часто такая молитва давала свои плоды, и прием продолжался.

Тем, кто приходил первый раз, батюшка уделял очень много внимания. Такая беседа могла длиться целый час. Но это не был разговор в обычном смысле слова: батюшка молился за этого человека. Иногда духовные чада не удостаивались продолжительной беседы, так как они уже были на пути спасения, а кому-то из вновь прибывших нужно было дать необходимую поддержку. Некоторые новички, перед тем, как попасть на беседу к батюшке,  задавали бывалым посетителям свои немного странные вопросы: «Скажите, он лечит? Он ясновидящий? Сколько давать денег?» Необходимо подчеркнуть, что батюшка совершенно бескорыстно принимал большие потоки людей.

Обычно батюшка служил в Успенском храме Литургию по субботам. По тому, как он молился, какие возгласы он давал, была видна его крепкая и горячая вера. В эти дни он произносил проповеди с амвона. Они были непродолжительными, но емкими, очень образными, легко запоминались. Батюшка призывал к тому, чтобы человек не осуждал других, чтобы имел веру, терпение. Называл терпение железом, а смирение золотом. Просил молиться, чтобы Господь даровал ему терпение.

Батюшка призывал помнить о том, что наша жизнь временна, что это лишь пар, а впереди вечность, ради которой нужно спасать свою душу.

Он говорил, чтобы не искали причины своих бед в действиях колдунов и ворожеев, видели себя, свои грехи, а не наведенную порчу.

Еще он очень тепло относился к семьям, приглашал всех членов семьи зайти к нему в келью. Батюшка очень трепетно относился к своим родителям, молился усердно о них. Очень переживал об их загробной участи.  Когда его мама Анна, в монашестве Агния, умерла в 2017 году, он приезжал в Дивеево на ее отпевание и похороны. От благочестивого корня его родителей произросли такие ветви, как младшие дети  – брат протоиерей Александр и сестра Зоя, в монашеском постриге Ангелина, скитоначальница  Троицкого скита Дивеевского монастыря.

Отец Серафим подчеркивал важность целомудрия. Молодым людям советовал хотя бы год до росписи встречаться, оставаясь в чистоте, так как целомудрие есть фундамент брака.

Батюшка приводил много примеров из жития святых. Он был начитанным, образованным человек.  Учил любить свою Родину, призывал знать историю страны. Рассказывал о святых, которые положили жизнь за нее – благоверном князе Александре Невском, царской семье.

Батюшка почитал своих небесных покровителей – святителя Николая, преподобного Серафима Саровского, а также блаженную Ксению Петербургскую, великомученика Пантелеимона, святителя Митрофана Воронежского и других. С особой любовью он относился к Божией Матери. Вспоминается такой случай. В период начальных трудностей настоятелю пожертвовали деньги на нужды монастыря. Встал вопрос: потратить их на остекление окон в жилом корпусе (приближались холода) или купить цветы в храм для Матери Божией? Отец Серафим вынес этот вопрос на обсуждение братии и все единодушно решили, что лучше будет, если купить цветы.

Молитвенными трудами отца Серафима монастырь обрел своих небесных покровителей: в лике святых был прославлен преподобный Иоанн Затворник, а позднее целый сонм святых, на Донце просиявших. Сам монастырь стал Лаврой.

Батюшка проявлял заботу о женском монашестве. Беседовал с теми из девиц и жен, кто мог бы в дальнейшем пойти по этому пути.  Молодым девушкам, стремящимся замуж, говорил о Небесном Женихе. И происходило чудо: те из них, которые и в мыслях не примеряли к себе строгое черное  одеяние, становились исправными инокинями и монахинями.

Отец Серафим несколько лет был духовником сестер Касперовского монастыря, что под Макеевкой. Духовные чада приезжали к нему и сюда: здесь было даже легче попасть к нему на беседу.

По рекомендациям батюшки пополнялась численность сестер Дивеевского монастыря. Многие из сестер прошли первоначальное испытание в Троицком скиту монастыря. Сестра отца Серафима монахиня Ангелина принимала в скит вновь прибывших по благословению батюшки. По прошествии времени они оставались в скиту или их переводили в Дивеево.

Батюшка поражал своей любовью и состраданием к страждущим людям. По словам  р.Б. Игоря, он был и отцом, и матерью. Вспоминая слова Евангелия, что в последние времена во многих оскудеет любовь, удивляешься тому, что источник Божией любви был в батюшке неиссякаем. Ему было присуще чувство юмора, что позволяло раскрепостить собеседника, разрядить обстановку.

В преодолении суровых испытаний по возрождению монастыря в Святогорье, налаживании монастырской жизни выковывался дух подвижника. Батюшка стал настоятелем монастыря в 39 лет. Могло подкачать здоровье (обнаружился сахарный диабет), но дух батюшки укреплялся. Он был полон решимости идти за Христом, неся крест послушания воле Божией.

Еще он имел великое дерзновение – молиться за больных и страждущих. К нему приходили в безвыходных ситуациях, и получали помощь. Однажды приехала к отцу Серафиму мать, у которой сын ушел воевать наемником в Чечню, снял с себя крест, отрекся от православия, принял мусульманство и стал воевать с русскими. Она сильно горевала, просила молитв. Прошел месяц после этого. Сын вернулся домой, написал покаянное письмо, чтобы его приняли назад в православие, стал на путь нормальной жизни. Благодарная мать приехала в Святогорск, упала на колени перед батюшкой, целуя землю.

Другой случай произошел с р.Б. Галиной. Сын ее, военнослужащий, позвонил матери, что через 10 минут их самолетами отправляют на подавление межнационального конфликта. Мать стала звонить в Святогорский монастырь, через дежурного передала батюшке весть о своем горе. Последовал ответ отца Серафима, что сын ее никуда не полетит. И через несколько минут действительно позвонил сын и сказал, что они остаются в части.

Несомненно, что отец Серафим обладал духовными дарами, мог видеть душу человека. Но он не афишировал это, старался скрыть свои способности. Однажды при первой встрече с р. Б. Людмилой, он посоветовал ей читать каждый день молитву «Богородице Дево, радуйся» (по количеству прожитых лет). Прошел год, приближалось время отпуска, поездки в Святогорск. И тут Людмила вспомнила слова батюшки и посетовала про себя, что не читала эту молитву. Приехала в монастырь, пришла к батюшке на беседу. А он и говорит: «Почему же ты не читала молитву «Богородице Дево»? Я же благословил читать!» Людмила была поражена этим, ведь прошел год! Она ответила: «Простите, я восприняла  это как пожелание, а не обязательное правило».

Тем, кто приходил к нему, батюшка говорил: «Вот вы, кто ко мне ездит, вы все мои духовные чада». Не каждый мог дерзнуть проситься к батюшке в чада, но он таким образом разрешал их сомнения. Надо помнить, что духовный отец несет ответственность за своих чад и с него спросится на Страшном Суде.

Но и у духовных чад возникала ответственность: выполнять все, что говорил батюшка. Те, кто не выполнял благословение, говорили: «Как я теперь подойду к батюшке?». И тогда они переставали к нему ездить. Например, он благословлял рожать детей, а это противоречило состоянию здоровья или личным планам карьерного роста.

Наставления батюшки были очень созвучны духу оптинских старцев. Еще, как уже отмечалось, он был близок в своих взглядах современному нам старцу Паисию Святогорцу. Отца Серафима очень беспокоила проблема цифровизации общества. В своих проповедях он немало уделял этому внимания, особенно в начальный период, когда система только формировалась.

Счастливы те, кто встречались с батюшкой, брали у него благословение, о которых он молился, давал духовные советы и наставления. Приходили к нему новоначальные нередко только для того, чтобы разрешить свои семейно-бытовые проблемы. А уходили христиане, полные совсем других мыслей и чувств,  изменившие отношение к смыслу своего бытия.

Батюшка своей деятельностью, всем своим существом  утверждал жизнь, был и остается символом жизни, поэтому весть о его кончине  воспринимается как какая-то неправда. Как солнце не может погаснуть, ибо создано Творцом, чтобы разгонять тьму, так и душа батюшки жива и продолжает трудиться для Господа. Он слишком рано ушел от нас. Дай нам Бог, исполнить его благословения и наставления, иметь покаяние, чтобы сохранить с ним духовное родство и сподобиться встречи в Небесном Царствии.

Упокой Господи душу раба Твоего архимандрита Серафима!

Духовные чада отца Серафима